Чекрыгин О.В., Надеина Д.А.
ЭВОЛЮЦИЯ ОПИСАНИЯ КРЕЩЕНИЯ ИИСУСА В КАНОНИЧЕСКИХ ЕВАНГЕЛИЯХ *
Аннотация:
в статье сравнивается и анализируется описание Крещения во всех четырех канонических евангелиях на основании современной датировки, относящей создание синоптических евангелий ко второй половине второго века. На основании проведенного сравнительного анализа текстов авторы приходят к выводу об отсутствии оснований считать синоптические евангелия исторически достоверными документами. Также авторами доказательно опровергается миф о Крещении, не упомянутом в тексте евангелия Иоанна, традиционная датировка которого началом второго века выдвигает это евангелие на первое место по достоверности. Попутно на основании малоизвестных фактов устанавливается личность Иоанна Крестителя как назорейского пророка мандейской веры в небиблейского бога Хайи Раби (Великая Жизнь), а также ставится по сомнение еврейское происхождение Иисуса из Назарета и его принадлежность к нормативному иудаизму, как иудейского учителя и пророка. Что позволяет авторам сделать окончательный вывод о вторичности синоптических евангелий, и их малой исторической достоверности.
Ключевые слова:
синоптические евангелия, евангелие Иоанна, апокрифы, евангелие Господне Маркиона, Иоанн Креститель, учение Иисуса об Отце, Крещение Иисуса, историческая достоверность
УДК 291.8 226.5 229.8
Чекрыгин О.В.
независимый исследователь
(г. Москва, Россия)
Надеина Д.А.
соискатель, экстерн Института философии
Санкт-Петербургский государственный университет
(г. Москва, Россия)
ЭВОЛЮЦИЯ ОПИСАНИЯ КРЕЩЕНИЯ ИИСУСА
В КАНОНИЧЕСКИХ ЕВАНГЕЛИЯХ
Аннотация: в статье сравнивается и анализируется описание Крещения во всех четырех канонических евангелиях на основании современной датировки, относящей создание синоптических евангелий ко второй половине второго века. На основании проведенного сравнительного анализа текстов авторы приходят к выводу об отсутствии оснований считать синоптические евангелия исторически достоверными документами. Также авторами доказательно опровергается миф о Крещении, не упомянутом в тексте евангелия Иоанна, традиционная датировка которого началом второго века выдвигает это евангелие на первое место по достоверности. Попутно на основании малоизвестных фактов устанавливается личность Иоанна Крестителя как назорейского пророка мандейской веры в небиблейского бога Хайи Раби (Великая Жизнь), а также ставится по сомнение еврейское происхождение Иисуса из Назарета и его принадлежность к нормативному иудаизму, как иудейского учителя и пророка. Что позволяет авторам сделать окончательный вывод о вторичности синоптических евангелий, и их малой исторической достоверности.
Ключевые слова: синоптические евангелия, евангелие Иоанна, апокрифы, евангелие Господне Маркиона, Иоанн Креститель, учение Иисуса об Отце, Крещение Иисуса, историческая достоверность.
В отношении Крещения Иисуса, если взглянуть на эту историю вне конфессиональных рамок, возникает очевидный вопрос: зачем Иисусу, Сыну Божию, Второму Адаму, безгрешному Богочеловеку, да еще, в придачу, и напророченному в библии Христу=Машиаху=Помазанику=Царю Иудейскому понадобилось креститься от Иоанна «во оставление грехов»? Ни евангелисты, ни святые отцы-толкователи, ни несвятые толкователи, ни вообще церковное учение за две тысячи лет так и не смогли объяснить этого, кроме объяснения, данного Матфеем в ответе Иисуса Иоанну Крестителю: «ибо так надлежит нам исполнить всяческую правду» (Мф. 3:15). Матвей в своем желании устранить явную нелепость крещения безгрешного «во оставление грехов» даже не замечает лжи, заключенной в этом ответе: правда в безгрешности Иисуса, а ложь в том, что ему надлежит креститься во оставление несуществующих грехов, чтобы тем самым «исполнить правду».
Для того, чтобы разобраться в этом, рассмотрим эволюцию от евангелия к евангелию текста, повествующего об этом знаменательном событии. При этом необходимо сперва уточнить вопрос их датирования. Казалось бы, для этого довольно сослаться на краеугольный труд Мецгера «Канон Нового Завета» [1]: Матфей — как считается, самый ранний — отнесен к 50—60ым годам, Марк — к 60— 70ым, Лука, соответственно, к 70—80ым, а Иоанн — к 90—100. Таким образом в традиции религиоведения закрепилось мнение, что Иоанн является наиболее поздним, и потому наименее достоверным источником. Однако, недавние исследования уже в 21 веке, посвященные восстановлению утраченного Евангелия Господня Маркиона, позволили не просто поставить под сомнение, но фактически опровергнуть эту принятую традиционной библеистикой датировку по крайней мере в отношении синоптических евангелий.
«в 2015 г. Дитер Т. Рот опубликовал расширенную критическую реконструкцию Евангелия Маркиона, сопроводив греческий текст различными уровнями достоверности чтений. Дополнительно использовав, в частности, ранние «западные» латинские редакции Евангелия от Луки, в том же году Маттиас Клингхардт опубликовал итоговую реконструкцию греческого текста Евангелия Маркиона, сопроводив ее текстологической сверкой с синоптическими евангелиями. Его анализ доказывает, что каноническое Евангелие от Луки является пересмотренным изданием Евангелия Маркиона, на этом основании текст Маркиона был идентифицирован исследователем как «пресиноптический», датировка Евангелия от Луки отнесена ко II столетию н.э., а существование гипотетического «источника логий Q» поставлено под сомнение. В 2016 г. утверждения М. Клингхардта были заслушаны и обсуждены в Монреале на сессии «Quaestiones debatae» Общества исследователей Нового Завета (SNTS), где ведущие исследователи Маркиона выступили с докладами под единым названием «Евангелие Марсиона и Новый Завет: катализатор или последствия?» [2]
Более того, доктор Маркус Винсент в своем фундаментальном труде «Маркион и датировка синоптических евангелий» [3] на 400-х страницах убедительно доказал, что все три синоптические евангелия, несомненно, являются псевдоэпиграфами середины-конца второго века, последующими появившемуся лишь в 140-м году маркионову Евангелию Господню, признанному по отношению к ним пресиноптическим текстом.
Исходя из этой научной доказанности иной датировки евангелий датировка всех трех синоптиков сдвигается на вторую половину второго века, и на первый план по древности и достоверности выходит евангелие Иоанна, по-прежнему датируемое концом первого века, из чего мы и будем исходить в нашем рассмотрении.
Итак, начнем с описания Крещения в ев. Иоанна – в свете новой датировки очевидно, что синоптики во второй половине второго века не могли ниоткуда получить сведения о Крещении, как только из евангелия Иоанна, других источников и тем более свидетелей Крещения к тому времени просто не существовало. Опустим возвышенный мистический рассказ в Прологе первой главы о самом Иоанне Крестителе (Ин 1: 6-8) и перейдем сразу к самой встрече ИК с Иисусом:
«28 Это происходило в Вифаваре при Иордане, где крестил Иоанн.29 На другой день видит Иоанн идущего к нему Иисуса и говорит: вот Агнец Божий, Который берет на Себя грех мира… 32 И свидетельствовал Иоанн, говоря: я видел Духа, сходящего с неба, как голубя, и пребывающего на Нем.33 Я не знал Его, но Пославший меня крестить в воде сказал мне: на Кого увидишь Духа сходящего и пребывающего на Нем, Тот есть крестящий Духом Святым.34 И я видел и засвидетельствовал, что Сей есть Сын Божий. 35 На другой день опять стоял Иоанн и двое из учеников его 36 И, увидев идущего Иисуса, сказал: вот Агнец Божий.37 Услышав от него сии слова, оба ученика пошли за Иисусом».
Заметим, в ев. Иоанна никак не обозначена история самого ИК, нет никаких предварительных сведений о нем: о его происхождении, жизни, вероисповедании, миссии – ничего. Более того, в этом коротком рассказе нет упоминания о самом Крещении Иисуса Иоанном: вот он идет – еще не подошел – к Иоанну, а Иоанн уже определяет его, как того, кто является целью его миссии, видит на нем Духа в виде голубя. Кому он это говорит? Видимо, окружающей его толпе учеников и последователей, среди которых находится свидетель, автор евангелия. Но вывод о происшедшем крещении как бы напрашивается: Иоанн же крестит всех, приходящих к нему, Иисус идет к нему – очевидно, чтобы креститься, а зачем бы еще? Иоанн «послан» крестить, чтобы увидеть Духа на Избранном, и вот он видит Его – значит, по умолчанию подразумевается, что крестил и увидел Духа во время крещения. Заметим, что именно эта неочевидная логическая связка, по сути – ни на чем не основанное предположение, текстуально никак не подтвержденное даже намеком, в дальнейшем используется синоптиками, уже уверенно и категорически утверждающими, что Иоанн крестил Иисуса, и во время крещения Дух сошел на Него в виде голубя.
Марк (Мк1:1-12) особо не задается вопросами логики и просто повторяет рассказ ев. Иоанна, очистив его от лишних, ненужных с его точки зрения, деталей, добавив в то же время, для пущей «достоверности» хоть какие-то детали образа, свойственные пророкам того времени: пустыню, грубую одежду и скудную пищу – а во всем остальном буквально вторит Иоанну.
«1 Начало Евангелия Иисуса Христа, Сына Божия,2 как написано у пророков: вот, Я посылаю Ангела Моего пред лицем Твоим, который приготовит путь Твой пред Тобою.3 Глас вопиющего в пустыне: приготовьте путь Господу, прямыми сделайте стези Ему.4 Явился Иоанн, крестя в пустыне и проповедуя крещение покаяния для прощения грехов.5 И выходили к нему вся страна Иудейская и Иерусалимляне, и крестились от него все в реке Иордане, исповедуя грехи свои.6 Иоанн же носил одежду из верблюжьего волоса и пояс кожаный на чреслах своих, и ел акриды и дикий мед.7 И проповедовал, говоря: идет за мною Сильнейший меня, у Которого я недостоин, наклонившись, развязать ремень обуви Его,8 я крестил вас водою, а Он будет крестить вас Духом Святым.»[i].
Матфей (Мф 3:1-17) полностью вторит Марку, но развивает тему, добавляя в нее от себя ряд смачных деталей:
«7 Увидев же Иоанн многих фарисеев и саддукеев, идущих к нему креститься, сказал им: порождения ехиднины! кто внушил вам бежать от будущего гне8 сотворите же достойный плод покаяния9 и не думайте говорить в себе: “отец у нас Авраам”, ибо говорю вам, что Бог может из камней сих воздвигнуть детей Аврааму.10 Уже и секира при корне дерев лежит: всякое дерево, не приносящее доброго плода, срубают и бросают в огонь.».
И наконец Лука (Лк. 3,1-23) добавляет от себя уже целую главу о происхождении ИК: отец – священник в Иерусалимском храме, мать – тетка Пресвятой Богородицы – бесплодна, а будущий Иоанн Креститель рождается в результате чуда явления его отцу архангела Гавриила во время его служения в храме. История совершенно сказочная, но к ней мы еще вернемся. В остальном Лука полностью верен все тому же ев. Иоанна – через Марка и Матфея, которых он разукрашивает все новыми «достоверными» подробностями.
Однако, все они саму сцену крещения описывают как под копирку: Марк: «крестился от Иоанна в Иордане.10 И когда выходил из воды, тотчас увидел Иоанн разверзающиеся небеса и Духа, как голубя, сходящего на Него.11 И глас был с небес: Ты Сын Мой возлюбленный, в Котором Мое благоволение», Матфей: «16 И, крестившись, Иисус тотчас вышел из воды, – и се, отверзлись Ему небеса, и увидел Иоанн Духа Божия, Который сходил, как голубь, и ниспускался на Него.17 И се, глас с небес глаголющий: Сей есть Сын Мой возлюбленный, в Котором Мое благоволение», Лука: «Иисус, крестившись, молился: отверзлось небо,22 и Дух Святый нисшел на Него в телесном виде, как голубь, и был глас с небес, глаголющий: Ты Сын Мой Возлюбленный, в Тебе Мое благоволение!» – и это при том, что ни один из них – кроме Иоанна Богослова – никак не мог быть свидетелем Крещения Иисуса, видеть и слышать явление Духа, а сам Иоанн в своем евангелии ни словом обо всех этих чудесах во время крещения не упоминает, так же как, впрочем, и о самом крещении.
Уместно будет здесь заметить, что ев. Иоанна не упоминает и «крещение во оставление грехов», о котором столь дружно трубят остальные евангелисты. Это говорит нам в первую очередь о том, что евангелисты-синоптики, писавшие на литературном греческом[ii] – что подозрительно для свидетелей-галилеян, говоривших (и вряд ли умевших писать) на арамейском – были дурно осведомлены об иудейских обычаях, рассказывая нам, что весь народ «страны Иорданской»(Лк), «страны Иудейской и Иерусалимляне» (Мк), «Иерусалим и вся Иудея и вся окрестность Иорданская»(Мф) выходили и крестились в Иордане «во оставление грехов» или «исповедуя грехи». Иорданская «страна» была в те времена разделена как минимум на три области: Иудея с Иерусалимом, в которой проживали правоверные иудеи, Самария, в которой жили племенные (?)[iii] евреи, презираемые правоверными за поклонение многим богам вне храма, и наконец Галилея «языческая», из которой все иудеи были выселены минимум в три волны за 700-200 лет до рождения Иисуса, и боялись там даже появляться иначе, чем разбойничьими набегами – такая закоренелая вражда была между еврейскими племенами, и нееврейским населением Галилеи и до, и после Иисуса. Для Иудеи проповедь Иоанна об омовении грехов водой из речки была абсурдом, поскольку еврейский бог прощал грехи только сам, и ничем другим, кроме кровавой жертвы, чужой жизни, приносимой ему грешником за грех вместо своей жизни согрешившего: «вот закон о жертве за грех: жертва за грех должна быть заколаема пред Господом» (Лев 6:25) Никакие водные омовения грехов простить не могли – и Иоанна в Иудее просто побили бы камнями как богохульника: «кто может прощать грехи кроме одного лишь бога» (Мк 2:7). Если Иоанн и проповедовал такое – это точно не имело к религии иудаизма никакого отношения и в Иудее с Самарией происходить просто не могло. Опять-таки, ев. Иоанна доносит до нас, что Иоанн Креститель, как только объявился со своей проповедью из Галилеи в Самарии близ границы с Иудеей – тут же был схвачен и убит[iv]. А для оправдания этого необъяснимого с точки зрения «вящего иудаизма» убийства иудейским царем Иоанна Крестителя, объявленного в евангелиях суровым иудейским пророком, была придумана трагическая история о нечестивой женитьбе царя, обличаемой Иоанном, и за это убитым. Вот в каком контексте Флавий упоминает казнь Иоанна Крестителя [4 18:5]: «Ирод умертвил этого праведного человека, который убеждал иудеев вести добродетельный образ жизни, быть справедливыми друг к другу, питать благочестивое чувство к Предвечному и собираться для омовения. При таких условиях (учил Иоанн) омовение будет угодно Господу Богу, так как они будут прибегать к этому средству не для искупления различных грехов (здесь Флавий явно лукавит, пытаясь опровергнуть то, что для правоверного иудея, каким был сам Флавий немыслимо – прим. авт.), но для освящения своего тела, тем более, что души их заранее уже успеют очиститься. Так как многие стекались к проповеднику, учение которого возвышало их души. Ирод стал опасаться, как бы его огромное влияние на массу (вполне подчинившуюся ему) не повело к каким-либо осложнениям. Поэтому тетрарх предпочел предупредить это, схватив Иоанна и казнив его раньше, чем пришлось бы раскаяться, когда будет уже поздно. Благодаря такой подозрительности Ирода Иоанн был в оковах послан в Махерон, вышеуказанную крепость, и там казнен». Интересно, что даже из этого явно иудейски пристрастного комментария со стороны Иосифа Флавия, бывшего иудейского зилота и застрельщика 1 Иудейской войны для непредвзятого читателя очевидно, что проповедь Иоанна Крестителя не имела ничего общего с иудейским учением. Есть там же упоминание и про Иродиаду, дочь которой якобы потребовала от Ирода голову Иоанна Крестителя на блюде (Мк 6:17-28): «Во время одного путешествия в Рим он заехал к своему сводному брату Ироду… Влюбившись в жену брата, Иродиаду… он рискнул предложить ей выйти за него замуж. Иродиада согласилась… было условлено, что Ирод прогонит дочь Ареты… жена его, без его ведома успевшая разузнать все о его условии с Иродиадою, просила разрешения уехать в Махерон… Ирод согласился, не предполагая, что жене его что-либо известно… она… поехала тотчас же в Аравию… приехала к отцу … рассказала о намерении Ирода. Арета на основании этого решил начать войну со своим зятем» [4 8:5:1] - заметим, все это без всякой связи с Иоанном Крестителем, эти две истории просто соседствуют друг с другом в книге, что, видимо, и дало повод к сочинению этой благочестивой легенды на основе их объединения в фантазийную историю про дочь Иродиады, потребовавшую по наущению матери и получившую от Ирода голову Иоанна на блюде (Мк 6:14-29, Мф. 14:1-12). То есть налицо – очередная фантазийная история в синоптических евангелиях, которая в ев. Иоанна отсутствует.
Все это событийное недоразумение еще раз свидетельствует о том, что синоптические евангелия писались значительно позже евангельских событий не их свидетелями, но авторами, которые не были ни иудеями, ни даже жителями палестины того времени – они настолько не разбираются ни в географии, ни в этнографии Палестины времен Иисуса, что эти нелепости, как и другие многие, очевидны при внимательном прочтении.
И тогда возникают три два вопроса. Первый мы уже задали: зачем Безгрешному прощение грехов? Второй вопрос: Иисус, по утверждению синоптиков, уже родился Богочеловеком через воплощение Бога в человека Святым Духом, то есть Дух уже пребывает в Нем, на Нем – как угодно, так как же Дух вдруг сходит на Него в крещении иоанновом вторично – как такое возможно? По учению Церкви – никак, Дух сходит на крещаемого единожды во всей своей Полноте. И, наконец, третий вопрос, самый главный: если Иоанн Креститель опознал в Иисусе жданного им Сына Божия, то почему – его же миссия уже окончена на этом – не бросил все и не последовал за Ним, напросившись к Нему в ученики?
Один только Матфей, понимая всю нелепость собственного рассказа о крещении «во оставление грехов» безгрешного Сына Божия, воплощенного Бога, пытается хоть как-то замаскировать ее, объяснив от имени Самого Иисуса, что «так нам надлежит исполнить всяческую правду». Что выглядит еще более нелепо: какая «всяческая правда», если прощение грехов безгрешному – это ложь?
Все эти несообразности возникли, повторим, из порочной логики предположения, что раз Иисус встретился с Иоанном и тот увидел на Нем Духа в виде голубя – то, значит, Иисус непременно крестился от Иоанна и это явление произошло именно во время крещения. И это является еще одним косвенным доказательством вторичности синоптических евангелий по отношению к ев. Иоанну: сами синоптики никак не могли присутствовать при Крещении Иисуса в отличие от Иоанна Богослова, который был тем самым одним из двух учеников Иоанна Крестителя, которых тот послал вслед Иисусу, о чем продолжается рассказ 1 главы ев. Иоанна. То есть синоптики, видимо, списали у Иоанна, заполнив логическую лакуну отсутствия в его рассказе самого акта Крещения собственными категорическими императивами об обстоятельствах Крещения, которое они просто нафантазировали, исходя из упомянутой выше порочной логики толкования рассказа Иоанна о встрече ИК с Иисусом. Причем – заметим – в рассказе ев. Иоанна не говорится, что Дух в виде голубя почил на Иисусе – но лишь, что Иоанн Креститель говорит об этом – заметим этот факт, чтобы вернуться к нему впоследствии.
Однако, стоит только предположить, что никакого крещения не было, как и незачем было Иисусу креститься во оставление грехов – то и вопросы отпадают, и несообразности исчезают. Иисус, вероятно, приходил к ИК не креститься – но для того, чтобы встретиться с ним, и предложить ему следовать за Ним, стать Его учеником и последователем – почему? Да потому что Иоанн, к которому стекались огромные толпы его почитателей, проповедовал, с точки зрения Иисуса, неверное ложное учение. Но Иоанн не поверил Ему и продолжил свою безнадежную миссию, как не поверили Иисусу и иудеи, продолжающие ждать своего машиаха и сегодня – столь же безнадежно, как и упомянутый выше Иоанн Креститель. Продолжавший поливать водой из речки – во имя кого, чего? – если миссия его закончилась, как он сам утверждал (вспомним теперь замеченный выше факт), на видении Духа Святого в виде голубя, почившего на подходящем к нему Иисусе. Видимо, солгал или он, или евангелист: никакого «сходящего на Него Духа в виде голубине» Иоанн Креститель не видел – иначе бы точно уверовал. А просто словам Иисуса он не поверил, они не договорились – и он продолжил ждать того, на ком увидит Духа в виде голубя. А двух своих лучших учеников послал вслед Иисусу, чтобы они Его уговорили примкнуть к ученикам Иоанна, обратив его в свою веру. Но в результате они сами обратились в веру Иисуса и стали его учениками, покинув своего прежнего учителя навсегда. И, пожалуй, в этой логике не обнаружить логических лакун, которыми страдают евангельские рассказы о крещении Иисуса «во оставление грехов».
Однако, есть и еще вопросы, связанные с этим эпизодом, зададимся ими и постараемся найти на них ответы.
При этом, как мы уже заметили, в ев. Иоанна нет ни слова об истории происхождения, появления и жизни Иоанна Крестителя до встречи с Иисусом.
Однако, в ев. Луки уже рассказывается целая огромная история его рождения, да еще и история родства, связывающего Иоанна Крестителя и Иисуса кровными узами. История эта (Лк. 1:5-25, 39-80) очень трогательная, и конечно же исполнена чудес и сказочных подробностей. Привести ее полностью в статье невозможно по причине ее громоздкости, и потому будем исходить из общедоступной возможности для всех читателей иметь этот текст перед глазами.
Чем глубже вникаем в этот текст, тем больше возникает вопросов.
Во-первых, ангел говорит Захарии о младенце: и будет тебе радость и веселие – а в конце читаем: младенец… был в пустынях до дня явления… – уж какое тут веселие родителям, сын которых еще младенцем однажды вышел из дому погулять и исчез, потерялся и пропал безвозвратно и безвестно навсегда, пока не явился лет через тридцать из пустыни – престарелые родители к тому времени, ясное дело, скончались в неизбывном горе о сгинувшем сыночке, который при их жизни не исполнил ничего из обещанного – вот радость-то и веселие…
Во-вторых, узнаем, что жил Захария в нагорной стране в городе Иудином. Лопухин, «Толковая Библия» [6]: «Согласно новейшим исследованиям, это был город Вет-Захарие, следы которого найдены на месте, принадлежащем в настоящее время русскому правительству. Это место находится близ Вифлеема» – то есть, в Иудее, поблизости от Иерусалима, в пригороде, что соответствует его положению священника храма. Вот что известно об этом местечке сегодня: «Еще одним интересным историческим свидетельством стали следы пожара. Археологи предполагают, что находившееся в Эйн-Кереме еврейское поселение было сожжено во время Великой иудейской войны 66-71 годов нашей эры. Но особое значение этой находке придает само место: Эйн-Керем, западный пригород Иерусалима – это и есть тот самый «город Иудин», где жили пророк Захария и праведная Елисавета, и куда поспешила Пречистая Дева Мария вскоре после святого Благовещения, и где прожила около трех месяцев»[v] – возьмем и это обстоятельство на заметку.
Согласно христианскому апокрифу[vi] («христианская церковь не признаёт апокрифы, как источник вероучения, однако принимает достоверность ряда сюжетов, связанных с земной жизнью Богородицы»[vii] – что по меньшей мере странно, прим. мое), родители Марии отдали ее на воспитание при храме, как дитя, посвященное библейскому богу, где она находилась с трех лет до пятнадцати, с какого времени была выдана замуж за «вдовца» Иосифа, который обязался хранить ее девство – такова версия церковного учения. За время пребывания Марии в храме ее родители умерли, и, возможно (об этом нигде не упоминается), что попечение о ее дальнейшей судьбе взял на себя ее предполагаемый родственник, священник Захария, которому – опять-таки возможно – она была доверена родителями при «введении во храм» – допустим. Тогда вопрос: как Захария-священник (или другой попечитель) мог выдать свою кровинушку-еврейку замуж за плотника из Галилеи языческой, в которой иудеев не было в то время от слова совсем – да не сошел ли он с ума отдать за язычника ту, которой по пророчеству было предначертано стать матерью еврейского бога? Да если бы даже и не напророченную богоматерь – зачем племянницу, родную кровь, обрекать на жизнь в чуждой иудаизму «безбожной» среде, среди чужих по крови и родству, чуждых по вере людей, никак не родных ни в чем? Что, поближе, в Иудее, у священника иудейского бога никого ближже в родне не нашлось, чем плотник из Галилеи?
И опять мы сталкиваемся с нагромождением нелепостей, осознав которые, евангелист Матфей пытается неуклюже их замаскировать, приводя род Иосифа «от Давида» и даже самого Авраама – то есть чистого беспримесного еврея, хотя он и вовсе не нужен, поскольку Дева же родила не от него, а – от Святого Духа, без мужского семени и зачатия. Однако, откуда бы, во-первых, этому потомку царей взяться простым плотником в Галилее языческой, откуда иудеев окончательно выселили на дух еще лет за двести до Иисуса (Мак1, гл 5:23). А во-вторых, непонятно, как этому царственному галилейскому плотнику удалось стать столь известным среди священства Иерусалима, что было принято сакральное, мистическое решение выдать Избранницу для воплощения самого Яхве за этого простолюдина-галилеянина. То-есть, обречь Богочеловека на воспитание вовсе не в храме, где воспитывали его мать – но среди язычников, народа, «сидящего во тьме и сени смертной»(Мф 4:15).
Уж если Деву воспитали при храме, как будущую Богоматерь – то было бы логично бездетной паре священника-родственника принять ее в качестве дочери в свой дом и семью, и честь по чести выдать замуж за священника или за благочестивого фарисея с теми же примерно обстоятельствами, что и Иосиф, хранитель «девства» Марии. И тогда не пришлось бы гадать: «Ты ли тот или ожидать нам другого?» (Мф. 11:3) – Мария родила бы «от Святого Духа» под надзором храмовников, Иисуса воспитали бы при храме иудейским раввином – и не было бы никаких проблем, вот вам готовый Машиах, пришедший честь-честью «по писанию».
В-третьих, Лука – это кто? Вообще неизвестно, поскольку в числе 12 учеников он не упомянут, в Мураториевом каноне[10] упомянут, как сподвижник Павла. Однако, Павел Иисуса вживую не видел, и уж тем более какие-то его спутники, хоть назовись они апостолами, хоть нет. И тогда откуда бы у Луки такие подробности, которых его старший партнер Павел не знает и не упоминает о них в своих посланиях? Это вообще целиком относится ко всем трем первым главам ев. Луки, и в частности, к тем пафосным речам, которые ведут в первой главе сперва архангел Гавриил, затем беременная Елизавета, при посещении Марии исполнившаяся Духа Свята, потом еще и сама Мария, а затем еще и развязавшийся от временной немоты сам Захария. Вопрос: кто слышал эти пророческие речи, кто их записал и кто передал эти записи Луке во второй половине второго века, чтобы тот включил их в свое евангелие? Ответ: никто, и подтверждает это «никто» тот факт, что Захарии, чтоб написал имя младенца, подали дощечку – на ней как раз уместилось имя. Но записать такую речь было просто не на чем, да и скорописи тогда не существовало.
И еще: во времена Иисуса иудеи понятия не имели о Святом Духе, это чисто христианское понятие, и вводит его именно Иисус (отнюдь не в младенчестве), который, в частности, говорит о Нем, начиная с самого древнего (по современным представлениям, ранее 1 Иудейской войны, то есть до 70-го г нэ)[viii] из известных нам источников, ев. Фомы[ix] (Фм 49): «Иисус сказал: Тот, кто высказал хулу на Отца, – ему простится, и тот, кто высказал хулу на Сына, – ему простится. Но тот, кто высказал хулу на Духа святого, – ему не простится ни на земле, ни на небе», что, очевидно, позаимствовано всеми синоптиками в несколько измененном – урезанном и отредактированном – виде (Мк 3:28-29, Мф 12:31-32, Лука 12:10). Более того, в ев Иоанна говорится (Ин7:39): «Сие сказал Он о Духе, Которого имели принять верующие в Него: ибо еще не было на них Духа Святаго, потому что Иисус еще не был прославлен» – то есть (и по учению церкви тоже) Дух Святой не сходил ни на кого из людей до Воскресения Иисуса (до дня Пятидесятницы) и никак не мог наполнить Собой ни Елизавету, ни Захарию (и, заметим, никого из древнееврейских библейских пророков и праотцев, включая сюда Моисея, Давида и Соломона – иначе Учение Церкви неверно и Церковь ошибается).
В Еврейской библии вообще нет понятия о Святом Духе. «Всего лишь три раза упоминается в Еврейской Библии Дух святости (ruaḥ qodeš) Яхве (что совершенно не тождественно понятию Святого Духа в христианстве, прим. авт.), название которого зачастую не совсем правильно переводится на русский язык как «Святой Дух». В 50-м Псалме он упоминается параллельно с Духом владычества: «Не отвергни меня от лица твоего и Духа святости твоей (ruaḥ qodšəḵa) не отними от меня. Возврати мне радость спасения твоего и Духом владычества (ruaḥ nədiḇa) утверди меня» (Пс. 50, 13–14). У Третье-Исайи Дух святости может отождествляться с упоминаемыми здесь же в ст. 9 Посланцем лика и в ст. 14 Духом Яхве: «Но они (т. е. израильтяне) возмутились и огорчили Духа святости его (ruaḥ qodšo), поэтому он обратился в неприятеля их: сам воевал против них. Тогда народ его вспомнил древние дни, Моисеевы: где тот, который вывел их из моря с пастырем овец своих? где тот, который вложил в него (haśśam bəqirbo) Духа святости своей (ruaḥ qodšo)?» (Ис. 63, 10–11)» [14] – к этому остается добавить, что изначально неверен и греческий перевод Септуагинты, поставивший знак равенства между ивритским понятием קֹדֶשׂ (святость) רוּחַ (духа Яхве) и греческим переводом этого понятия как πνεῦμα (дух) ἅγιος (святой). Таким образом было перемешано и запутано понятие о Св. Духе, введенное Иисусом, как понятие о том, что «Бог есть Дух…» в отличие от вполне телесных языческих «богов» типа еврейского Яхве, «…и поклоняющиеся Ему должны поклоняться в Духе и Истине» (Ин4,24) – и приравненное греческими авторами синоптических евангелий к «святости духа Яхве», что, как мы понимаем, совсем не одно и то же.
В-четвертых, если Захария был священником храма, то и его сын из священнического рода должен был стать по Закону священником храма, и в семье с малолетства должен был быть воспитан именно и специально для этого: изучать Закон и пророков, учиться в иешиве, поучаться священным обязанностям – а не пропадать невесть где в пустыне, чтобы потом начать поливать приходящих к нему водой из речки «во оставление грехов». И при этом признаться, что он не пророк (Ин1,20-23): «20 Он объявил, и не отрекся, и объявил, что я не Христос.21 И спросили его: что же? ты Илия? Он сказал: нет. Пророк? Он отвечал: нет.22 Сказали ему: кто же ты? чтобы нам дать ответ пославшим нас: что ты скажешь о себе самом?23 Он сказал: я глас вопиющего в пустыне: исправьте путь Господу, как сказал пророк Исаия» – откуда бы ему знать про пророчества Исайи, если он не учился, да и сам пророком не был, как только что признался?
Вывод: Лука все эти пафосные речи выдумал. И эти фантазии еще больше подрывают доверие к его евангелию как к источнику, претендующему на историческую достоверность.
Что ж, вернемся к Крещению, которого, судя по всему вышеизложенному не было вообще.
Так что же все-таки проповедовал Иоанн Креститель, в чем была суть его учения? Иудеохристиане, объединившиеся в разрозненные религиозные организации, объявленные ими – каждая – единственно правильной «единой святой соборной и апостольской церковью» на основе сведений, полученных ими в основном из трех согласных между собой синоптических евангелий, утверждают, что Иоанн Креститель был основателем «апокалиптической» иудейской секты, призывавшим к покаянию, «ибо приблизилось к вам Царствие Небесное» в преддверии напророченного в библии конца времен, воскрешения мертвых и Страшного суда их бога над ними[x] – мол, покайтесь, ибо вот-вот бог придет судить мир. А Иисус, «респектабельной библеистикой» [15] объявленный его учеником, предстает его преемником и напророченным Машиахом, который как раз и должен все эти пророчества исполнить и стать Царем Иудейским во всемирном еврейском царстве. Однако – что удивительно – ничего из напророченного о Машиахе в библии Иисус так и не исполнил. Да еще и умер позорной для еврея смертью: «проклят всяк, повешенный на древе» (Втор. 21:23) – так что он, как и утверждают иудеи, никак не может быть тем самым Машиахом. В общем, если посмотреть с этой точки зрения, получается, что никто из этих двоих не мог быть иудейским учителем и пророком – и справедливо иудеи осмеивают христиан, старающихся их обоих втянуть в иудаизм, утвердив вырванными из контекста библейскими цитатами принадлежность обоих к нормативному иудаизму того времени.
Однако, пора внести ясность: Иоанн Креститель не был тем, кто представлен нам в Новом Завете, а именно иудеем, сыном храмовника и проповедником «более строгого» иудаизма, как веры в еврейского родового бога, древнеханаанского языческого идола Иегову-Яхве – он был пророком и проповедником совсем другого бога, и сегодня это уже точно известно.
Во-первых, Иоанн Креститель проповедовал и крестил преимущественно к Галилее языческой, в которой он объявился со своей проповедью омовения «во оставление грехов», что для иудеев немыслимо, без всякой достоверно известной предыстории – с проповедью чего?
Ответ на этот вопрос находим в священных книгах мандеев-назореев, племени, до недавнего времени обособленно проживавшего на территории современного Ирака, в болотах Месопотамии – обнаружив их там на рубеже 19-20 веков, научные экспедиции установили их связь, а позже, через век, и генетическую идентичность с племенами, населявшими древнюю Галилею вплоть до Первой иудейской войны[16]. В результате которой переселившиеся из разоренной Иудеи иудейские фундаменталисты зилоты-кинжальщики начали осуществление форменного геноцида местного населения, заставив мандеев сперва бежать из древней Иордании на территорию Сирии, а оттуда дальше, в Месопотамию, где и были обнаружены их потомки. Так вот, в сохранившихся священных книгах религии этих переселенцев ученые обнаружили, что главным Учителем и Пророком их назорейского учения был именно Иоанн Креститель собственной персоной. А религией, которую он проповедовал в Галилее, была вера в божество Хайи Раби (Великая Жизнь, или Великий Свет). Именно в этого бога ИК крестил своих последователей, поливая их речной водой «во оставление грехов» – и вовсе не имел в виду под «приблизилось к вам Царствие Небесное» никаких еврейских апокалипсисов, но всего лишь обнародование «истин» тайнознания гностической (манда – знание) веры всем желающим – за каковую проповедь «другого», неиудейского бога и был убит ревнителями иудейской веры, как только посмел распространить свою проповедь из Галилеи языческой в иудейские пределы.
Во-вторых, в тех же мандейских священных книгах Иисус упомянут наряду с Иоанном Крестителем – но в совершенно негативном ключе: как предатель Иоанна Крестителя и лжепророк[17], извративший учение Учителя и исказивший его до неузнаваемости проповедью Своего собственного Учения об Отце Небесном.
Так что же проповедовал Иисус? Может, тот же иудаизм Иоанну и его ученикам, а также галилеянам-язычникам? Невозможно: иудаизм был религией иудейско-еврейского большинства, считавшего Галилею своей исконной территорией и без конца воевавшего за нее с местным населением – и они, и тем более их агрессивная религия, объявлявшая всех неевреев гоями-недочеловеками, были ненавидимы в Галилее и окрестных странах, где проповедовал Иисус.
Ну хорошо – так, может, Он был проповедником каких-нибудь языческих богов и прочих кумиров древности? Опять нет, поскольку римская империя, к которой принадлежала и древняя Палестина, отличалась веротерпимостью, и не заставляла поклоняться исключительно «своим», римским богам: да веруйте вы во что хотите, лишь бы жили в мире друг с другом и не бунтовали – и такая проповедь об одном из привычных языческих идолов ни на кого не произвела бы никакого заметного впечатления, способного собрать толпы учеников и последователей.
Номер журнала Вестник науки №4 (73) том 2
Ссылка для цитирования:
Чекрыгин О.В., Надеина Д.А. ЭВОЛЮЦИЯ ОПИСАНИЯ КРЕЩЕНИЯ ИИСУСА В КАНОНИЧЕСКИХ ЕВАНГЕЛИЯХ // Вестник науки №4 (73) том 2. С. 425 - 448. 2024 г. ISSN 2712-8849 // Электронный ресурс: https://www.вестник-науки.рф/article/13845 (дата обращения: 17.05.2024 г.)
Вестник науки СМИ ЭЛ № ФС 77 - 84401 © 2024. 16+