Драгой Д.В.
О НЕКОТОРЫХ ОСОБЕННОСТЯХ ИСПОЛНИТЕЛЬСКОГО ТВОРЧЕСТВА С.В. РАХМАНИНОВА *
Аннотация:
в статье рассматриваются вопросы исполнительского творчества С. В. Рахманинова. Анализируются особенности стиля Рахманинова-пианиста, а также стилистические, технические и фактурные особенности творческого наследия композитора.
Ключевые слова:
динамика, ритмика, Рахманинов-исполнитель, пианизм, исполнительское искусство
Исполнительское творчество сопровождало Рахманинова на всем его жизненном пути. Интенсивность выступлений была очень велика. За огромным успехом Рахманинова – исполнителя стояла убеждающая сила большого, искреннего, серьёзного художника, сумевшего своим искусством пробуждать сокровенные струны души человека. Исполнительство Рахманинова составило эпоху в развитии фортепианно-концертного стиля. Его источником можно назвать и игру великого венгерского пианиста и композитора Ф. Листа, и игру братьев Рубинштейнов. Страстная, темпераментная и насыщенная нетерпеливым бурным и протестующим пафосом музыка Рахманинова включает в себя подчеркнуто эффектную концертно-эстрадную манеру исполнительства, как и у Рубинштейна, что вполне понятно для пианиста такого уровня, каким является Рахманинов. В исполнении своей музыки Рахманинов также гениален, как и в сочинениях других авторов. Его интерпретация - это всегда акт вдохновения и творчества. Рахманинов считал, что композитор-интерпретатор, обладающий «острым чувством музыкального колорита», и «чьё воображение высокоразвито от природы, имеет преимущество перед просто артистом», но «любой хороший пианист имеет право на собственную интерпретацию» [3, с. 46]. Фортепианное творчество Рахманинова – это вершина русского пианизма. Являясь одним из величайших пианистов за всю историю фортепианного искусства, он во многом предопределил образец современного исполнительского стиля. Как и в своем композиторском творчестве, Рахманинов-исполнитель, с равным успехом выступал и как пианист и как дирижер, утверждал мужественную силу, романтический пафос вместе с проникновенной лиричностью, певучестью исполнения. В исполнительской манере Рахманинова с огромной силой обнаружилась «русская лирико-творческая стихия, хранящая образы безмерных родных далей, величавое раздолье русских пейзажей и «говор» и тишину лесов и полей» (Б. Асафьев) [1]. По замечанию современного композитора А. Светличного: «Его исполнение не знает жанра «технических» пьес: «Gnomenreigen», финал сонаты Шопена b-moll, его собственный etude-tableau, ор. 39 № 6 остаются в памяти слушателя как впечатляющие художественные образы. Разящая виртуозность, непререкаемая диктатура во всех областях фортепианной техники – второе свойство рахманиновского пианизма». Рахманинов-пианист оставил эталонные записи многих произведений мировой музыки, на которых по сей день учится ни одно поколение музыкантов. «Фортепианная техника Рахманинова, по сути, целиком заимствована из западных традиций. Поэтому «широкие разливы пассажей» (которых у него гораздо меньше, чем принято думать) в смысле «русского духа» обычно как раз не очень показательны. Правда, его пассажи обычно структурно сложнее, чем в среднем по Европе. Уровень исполнительского аппарата позволяет Рахманинову даже развёрнутый пассаж мелкими нотами через всю клавиатуру слышать как связное целое с единым колоритом» (А. Светличный). Мелодичность, мощь и полнота «пения» - вот основные впечатления от его пианизма. Надо всем царит мелодия. Его «гигантская техника, его виртуозность - являются лишь уточнением этих образов» - так глубоко и верно охарактеризовал сущность пианистического искусства Рахманинова его друг, композитор Н. К. Метнер. Фортепианный стиль Рахманинова отличало широкое использование возможностей самого инструмента - от «наивысшей утонченности» до «наивысшей грандиозности» (термин принадлежит Александру Скрябину). Специфической особенностью пианистического мастерства произведений Рахманинова являлась необычайная, подавляющая, временами почти неправдоподобная динамическая мощь. Она проявляется то в могучих аккордах (прелюдии cis-moll, g-moll, «этюды-картины» а-moll, D-dur, «музыкальное мгновение» C-dur, Второй фортепианный концерт) обрушивающихся на слушателей как рухнувшая масса металла, как гудящие близкие удары огромного колокола, то в длительных нагнетаниях неимоверной силы (первая часть похоронного марша Шопена, первая часть Второго фортепианного концерта, каденция в первой части Третьего фортепианного концерта, средняя часть «Этюда-картины» a-moll). Не меньше «рахманиновской» динамики характерна его знаменитая ритмика. «Рахманиновская» ритмика поражает своеобразием, гибкостью и необычайной свободой. Ритм рахманиновских интерпретаций - это внутренний стержень, это жизненный ритм его собственной личности, его ощущения Времени. Исполнительское искусство Рахманинова не терпит ни малейшей приблизительности и недоговоренности. Отсюда выпуклость и необычная рельефность тем Рахманинова. Ему была в высокой степени свойственна мужественность, во многом создаваемая ритмикой. В области интонации Рахманинов выступает как яркий представитель национальной традиции русского пианистического искусства. В западноевропейском пианизме еще со времен Ф. Листа господствовала тенденция инструментальной трактовки фортепианного звука. В противовес этому русская пианистическая школа всегда отстаивала вокальную трактовку фортепиано, всегда стремилась приблизить, насколько возможно, звучность этого инструмента к теплоте человеческого голоса. Удивительная «вокальная» красота рахманиновского звука, певучесть его кантилены являлась законной наследницей «поющих пальцев» Антона Рубинштейна, прославленная кантилена которого, по свидетельству современников, «удивительно приближается человеческому пению». Современники С. В. Рахманинова единодушно отмечали исключительную глубину и певучесть его звука. «В пианизме Рахманинова, - писал Б. В. Асафьев, - волновали глубоко ощутимая им природа. и - повторяю - интонационно-фортепианная сфера тональности, а также абсолютное отсутствие механически привычного звукоизвлечения… Запомнились тогда чуткие пальцы Рахманинова и манера глубоко вводить их в клавиши, как в нечто очень упругое, упорное». [1, с. 31]. Весь рояль звучал у него превосходно, но настоящим его царством, где «голос» его звучал ярче, был нижний регистр фортепиано. Процесс «вокализации инструментальных интонаций», начавшийся на заре русской фортепианной музыки, продолжался у С. И. Танеева, С. В. Рахманинова, в известной степени у молодого А. Н. Скрябина и Н. К. Метнера. Все они в молодости испытывали сильнейшее влияние великого «певца на фортепиано» - А.Г. Рубинштейна. Еще одна особенность характеризует пианистическое искусство Рахманинова. Ядро музыки Рахманинова подчас заложено не в действии, а в фоне, в «пейзаже», в русском пейзаже. Образ Родины стоит в центре искусства Рахманинова, первенствует в его исполнительском и композиторском творчестве. Все, что «происходит» в его музыке - происходит в России. Русская природа, русская психика, русская жизнь - вот что составляет основное содержание рахманиновской музыки. Глубокая эмоциональность, сочетающаяся со сдержанностью – одна из черт исполнительской манеры Рахманинова. Слушателей привлекало не только высокое исполнительское мастерство Рахманинова, но и манера его игры, и внешний аскетизм, за которым скрывалась яркая натура гениального музыканта. Заслуживший за границей лестное прозвище «вождя музыкального мира двух континентов», покорявший в равной мере как европейских, так и американских слушателей, Рахманинов был в то же время пианистом ярко выраженного национального склада. Вобрав в себя лучшее и наиболее существенное из опыта пианистов московской школы, исполнительское искусство Рахманинова явилось как бы итогом всего ее дореволюционного развития, высочайшей вершиной его пути. Воспитанный на заветах рубинштейновского пианизма (он сам признавался, что учился на концертах старшего из братьев, искусство же младшего он мог воспринять от Зилоти), Рахманинов обладал многими чертами исполнения Рубинштейнов, особенно Николая. Подобно младшему Рубинштейну, Рахманинов владел и поразительным мастерством во всех областях фортепианной техники, но игра Рахманинова была строже, суровее и целомудреннее. К отличительным чертам Рахманинова от других пианистов прошлого века относятся большая эмоциональная сгущенность, повышенная экспрессивность его искусства, являющаяся отражением учащенного пульса художественной жизни предреволюционного периода. Огромное значение Рахманинов придавал работе над кульминациями, интенсивности и выразительности интонаций внутри каждой фразы и в разграничении фраз. «Одним из пленительных, завораживающих моментов рахманиновской лирики всегда были своего рода «стояния» застывания музыкального развития на какой – либо особенно понравившейся композитору и привлекавшей его внимание интонации» [2, с. 34]. С. В. Рахманинов продолжил и упрочил влияние русского исполнительского искусства в мировой пианистической культуре, начало которого положил А. Г. Рубинштейн. И хотя Рахманинов не создал своей пианистической школы, тем не менее, он с полным правом может быть назван учителем нескольких поколений пианистов всего мира. Он создал новый национальный стиль, оказавший впоследствии значительное воздействие, как на русскую, так и на мировую музыку XX века. Блестящий пианист, Рахманинов утвердил мировой приоритет русской пианистической школы и её эстетико-художественных принципов. «Как пианист Рахманинов представляет совершенно выдающееся явление, — пишет А. Б. Хессин, — обладая громадным темпераментом и могучим тоном, не имеющим по силе звучания себе равного у других современных ему пианистов, — он способен был увлечь любую аудиторию. Его исполнение, технически безупречное, ясное и четкое, отличалось простотой и искренностью, причем над всем исполнением властвовал стальной ритм. Сила его содержательного, насыщенного и сочного звука благодаря его яркому темпераменту производила незабываемое впечатление. . . Из всех пианистов, которых мне привелось слышать, а слышал я всех лучших, кроме Ф. Листа, Рахманинов первый после А.Г. Рубинштейна производил на меня потрясающее впечатление своим стихийным исполнением» [4]. Б. Асафьев наделял пальцы Рахманинова свойством «мускульной интеллектуальностью», «умом осязания». «Скульптор по осязанию через клавиши впечатляющих воображение множества людей звукообразов четкой архитектоники, Рахманинов в безграничной «гамме оттенков» интонаций выступил как гениальный поэт «чувства тона» как осмысления звукообщения» [1, с. 43]. «Для фортепиано Рахманинов — абсолютный композитор, идеально эргономичный. Играть его сложно ровно настолько, насколько у исполнителя несовершенный аппарат (впрочем, будут проблемы, если маленькая рука или недостаточная растяжка), а сами по себе его фактуры ложатся под пальцы как ни у кого» (А. Светличный). Историческое значение деятельности Рахманинова-пианиста в том, что он обобщил высокие традиции мирового романтического исполнительства и дал мощные импульсы для развития пианистического искусства последующего времени.
Номер журнала Вестник науки №2 (71) том 3
Ссылка для цитирования:
Драгой Д.В. О НЕКОТОРЫХ ОСОБЕННОСТЯХ ИСПОЛНИТЕЛЬСКОГО ТВОРЧЕСТВА С.В. РАХМАНИНОВА // Вестник науки №2 (71) том 3. С. 392 - 398. 2024 г. ISSN 2712-8849 // Электронный ресурс: https://www.вестник-науки.рф/article/13024 (дата обращения: 17.05.2024 г.)
Вестник науки СМИ ЭЛ № ФС 77 - 84401 © 2024. 16+