Шурляков Г.С., Чорновол Е.П.
ВКЛЮЧЕНИЕ ТРЕБОВАНИЙ ВЫНУЖДЕННЫХ КРЕДИТОРОВ В РАЗМЕРЕ СУБСИДИАРНОЙ ОТВЕТСТВЕННОСТИ КОНТРОЛИРУЮЩИХ ДОЛЖНИКА ЛИЦ ПРИ БАНКРОТСТВЕ ЮРИДИЧЕСКОГО ЛИЦА *
Аннотация:
предметом исследования выступают положения законодательства о несостоятельности (банкротстве), определяющие порядок включения в размер субсидиарной ответственности контролирующих лиц требований вынужденных кредиторов при банкротстве юридического лица, целью исследования является изучение сформировавшихся узаконений и правовой позиции арбитражных судов о включении требований вынужденных кредиторов в размер субсидиарной ответственности контролирующих лиц, методология исследования: частнонаучные методы анализа и синтеза, область применения результатов: положения анализа проблемы могут использоваться в учебном процессе подготовки юристов, в том числе в системе повышения квалификации практических работников, новизна исследования заключается в анализе доктринальных и практических проблемы включения требований вынужденных кредиторов в размер субсидиарной ответственности контролирующих лиц при банкротстве должника – юридического лица, в результате проведенного исследования сделан следующий вывод: включение требований вынужденных кредиторов в размер субсидиарной ответственности контролирующих лиц должника – юридического лица при его банкротстве определяется в первую очередь критерием «вынужденности» статуса кредитора, а не моментом возникновения обязательства по договору или возникновения обязанности по оплате для должника.
Ключевые слова:
субсидиарная ответственность, контролирующие лица, банкротство юридического лица, должник, вынужденные кредиторы, момент возникновения обязательства, требования кредиторов
Федеральным законом от 26.10.2002 № 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» [1] (далее – Закон о банкротстве) установлены правила привлечения контролирующих должника лиц к субсидиарной ответственности по обязательствам юридического лица перед его кредиторами, чьи требования включены в реестр требований кредиторов должника и (или) в реестр текущих платежей должника. В силу п. 11 ст. 61.11 Закона о банкротстве «Размер субсидиарной ответственности контролирующего должника лица равен совокупному размеру требований кредиторов, включенных в реестр требований кредиторов, а также заявленных после закрытия реестра требований кредиторов и требований кредиторов по текущим платежам, оставшихся не погашенными по причине недостаточности имущества должника». Вместе с тем не включаются в размер субсидиарной ответственности контролирующего должника лица требования, принадлежащие этому лицу либо заинтересованным по отношению к нему лицам. Такие требования не подлежат удовлетворению за счет средств, взысканных с данного контролирующего должника лица.Следовательно, в размер субсидиарной ответственности, установленной по основанию, предусмотренному указанной нормой Закона о банкротстве, подлежат включению все реестровые и все текущие требования кредиторов должника за исключением требований лиц, заинтересованных по отношению к контролирующему должника лицу и самого контролирующего должника лица.Размер ответственности за неподачу заявления о банкротстве лицом, контролирующим деятельность должника, в порядке п. 2 ст. 61.12 Закона о банкротстве включает в себя только реестровые требования кредиторов должника - юридического лица, возникшие спустя месяц с даты возникновения обязанности, предусмотренной п. 2 ст. 9 Закона о банкротстве (обязанности по обращению в суд при возникновении одного из признаков, перечисленных в этой статье Закона о банкротстве). В то же время согласно п. 3 ст. 61.12 Закона о банкротстве в размер ответственности в соответствии с настоящей статьей не включаются обязательства, до возникновения которых конкурсный кредитор знал или должен был знать о том, что имели место основания для возникновения обязанности, предусмотренной статьей 9 настоящего Федерального закона, за исключением требований об уплате обязательных платежей и требований, возникших из договоров, заключение которых являлось обязательным для контрагента должника. То есть так называемых вынужденных (недобровольных) кредиторов должника - юридического лица, которые в силу закона вынуждены были вступить в отношения с ним несмотря на то, что они знали о наличии у должника экономических проблем, исключающих возможность получения ими оплаты своих услуг (работ) от должника в будущем. Верховный Суда РФ в ч. 3 п. 14 постановления Пленума от 21.12.2017 № 53 «О некоторых вопросах, связанных с привлечением контролирующих должника лиц к ответственности при банкротстве» [2] (далее – Пленум Верховного Суда РФ № 53) конкретизируют и несколько расширяют перечень таких кредиторов: 1) уполномоченный орган по требованию об уплате обязательных платежей, 2) кредиторы по договорам, заключение которых являлось для них обязательным, 3) кредиторы по деликтным обязательства (по смыслу ст.1064 Гражданского кодекса РФ (далее – ГК РФ) [3].Очевидно, что включение данных кредиторов в список исключений было обусловлено как социальной значимостью осуществляемой ими деятельности (например, сбором налогов уполномоченным органом), так и особым характером правоотношений, возникающих между юридическим лицом, которое находится в банкротстве, и контрагентом, который реализует услуги в рамках публичного договора, что накладывает на него особые ограничения (в силу п. 3 ст. 426 ГК РФ односторонний отказ от заключения публичного договора не допускается), а также лицом, пострадавшим в результате деликта, допущенного юридическим лицом-должником (ст. 1064 ГК РФ). «Несмотря на то что такое дополнение не совсем соответствует тексту Закона, все-таки его следует поддержать. Ведь по большому счету в положении налоговой, энергоснабжающей компании или кредитора по деликту значительной разницы нет в том смысле, что они вступили в отношения с должником не по своей воле. А раз так, то исходя из конституционного принципа равенства (ст. 19 Конституции РФ) к данным кредиторам должен применяться равный подход, иначе деликтные кредиторы останутся по непонятным причинам в худшем положении», - пишет И.В. Горбашев [4, с. 178].При этом особый интерес представляет вторая категория таких кредиторов, которые в силу закона были вынуждены вступить в гражданско-правовые отношения с должником, в связи с тем, что в течение непродолжительного периода в 2022 году в судебной практике Арбитражного суда Свердловской области и Семнадцатого арбитражного апелляционного суда наблюдалась попытка преодоления правила о включении требований кредиторов в размер субсидиарной ответственности контролирующих должника лиц, исходя из позиции, озвученной ранее Верховным Судом РФ в Определении от 19.04.2022 № 305-ЭС21-27211 по делу № А40-281119/2019 [5] и вошедшей в Обзор судебной практики разрешения споров о несостоятельности (банкротстве) за 2022 г., утвержденный Президиумом Верховного Суда РФ 26.04.2023 [6].В частности, речь идет о двух арбитражных делах: А60-24076/2017 - дело о банкротстве товарищества собственников жилья «Опалихинская, 16» и А60-14204/2018 - дело о банкротстве потребительского жилищно-эксплуатационного кооператива № 213, в которых основными кредиторами, которым было отказано судами в учете требований в размере субсидиарной ответственности, являются крупные в Свердловской области поставщики электрической энергии, тепловой энергии, водоснабжения и водоотведения.Для начала необходимо обратить внимание на содержание определения Верховного Суда РФ от 19.04.2022 № 305-ЭС21-27211, чтобы понять, из-за чего неожиданно для ресурсоснабжающих кредиторов возникла проблема в рамках упомянутых дел о банкротстве с включением их требований в размер субсидиарной ответственности. Из содержания определения суда следует, что в рамках дела о банкротстве ООО «Бор+» конкурсным управляющим было подано заявление о привлечении к субсидиарной ответственности руководителя должника, которое было удовлетворено, установлено основание для привлечения к ответственности за неподачу заявления о банкротстве должника, дело в части установления размера ответственности приостановлено. Суды установили, что директор обязан был подать заявление о банкротстве не позднее 31 июля 2018 года, так как у общества в июле-августе 2018 года возникли обязательства перед ООО «КТИ» по соглашению о переводе долга от 06 сентября 2017 года и перед ООО «ЕАС» по договору субаренды нежилого помещения от 01 июля 2017 года. Верховный Суд РФ, отменяя судебные акты нижестоящих инстанций, указал на то, что обязательства, ответственность по которым была возложена судами на руководителя должника, представляют собой ежемесячные платежи по соглашению и договору субаренды, следовательно, должник - юридическое лицо принял на себя обязательства ещё в 2017 году в момент заключения сделок. Другими словами, Верховный Суд РФ обратил внимание нижестоящих судебных инстанций на то, что нельзя отождествлять момент возникновения обязательства по договору с моментом возникновения обязанности по оплате. В том случае, если платежи носят ежемесячный характер (например, платежи из договора аренды), моментом возникновения обязанности является момент заключения договора, а не дата либо период времени, в который согласно условиям сделки контрагент обязан осуществить очередную оплату по договору. Стоит отметить, что данная позиция не является новой, поскольку еще в 2017 году Верховным Судом РФ было вынесено определение от 06.07.2017 № 303-ЭС17-2748 по делу № А59-537/2016, в котором он указал на то, что «срок исполнения денежного обязательства не всегда совпадает с датой возникновения самого обязательства. Требование существует независимо от того, наступил срок его исполнения или нет» [7]. В рамках дела о банкротстве А60-14204/2018 потребительского жилищно-эксплуатационного кооператива № 213 Арбитражным судом Свердловской области было вынесено определение об отказе в удовлетворении заявления о привлечении к субсидиарной ответственности от 05 сентября 2022 года [8], а затем тем же арбитражным судом вынесено аналогичное по содержанию определение в деле о банкротстве ТСЖ «Опалихинская, 16» от 30 ноября 2022 года по делу А60-24076/2017 [9]. Позиция Арбитражного суда Свердловской области была поддержана Постановлением Семнадцатого арбитражного апелляционного суда № 17АП-12858/2022(1, 2)-АК от 22.11.2022 по делу № А60-14204/2018 [10]. Исходя из содержания судебных актов, следует, что суды со ссылкой на отмеченное выше определение Верховного Суда РФ, пришли к выводу: поскольку основная часть договоров ресурсоснабжения между юридическим лицом-должником и кредиторами-поставщиками ресурсов были заключены до даты, не позднее которой у руководителя должника возникла обязанность по обращению в суд с заявлением о признании должника несостоятельным (банкротом), значит после этой даты юридическое лицо новых обязательств на себя не принимало, в силу чего все ежемесячные обязательства по таким договорам, возникшие после такой даты, не подлежат включению в размер ответственности контролирующего должника лица. В отношении договоров, заключенных после этой даты, суды определили, что руководитель, действуя в интересах организации, которая оказывала гражданам услуги по содержанию жилых помещений и общего имущества в многоквартирных домах, действовал не в собственных интересах и не мог отказаться от заключения таких договоров, поскольку такой отказ привел бы к нарушению прав собственников жилых и нежилых помещений в доме. В случае, если бы предложенная Арбитражным судом Свердловской области и поддержанная Семнадцатым арбитражным апелляционным судом правовая позиция утвердилась, можно было бы говорить о том, что для кредиторов управляющих компаний, товариществ собственников жилья и недвижимости была бы утрачена всякая возможность привлечь руководителя такой организации к субсидиарной ответственности за неподачу заявления о признании должника несостоятельным (банкротом) по статье 61.12 Закона о банкротстве. Однако Постановлением Арбитражного суда Уральского округа № Ф09-9680/22 от 09.02.2023 по делу № А60-14204/2018 указанные судебные акты отменены со ссылкой на неверное применение норм материального права [11]. При этом Суд округа напомнил о правиле, содержащемся в п. 14 Пленума Верховного Суда РФ № 53 и указал на то, что, поскольку ресурсоснабжающие кредиторы не могли прекратить исполнение обязательств по поставке ресурсов, конечными получателями которых являлись жильцы многоквартирных домов, постольку они являются вынужденными кредиторами должника. В отношении договоров, заключенных после даты, определяющей возникновение обязанности руководителя должника по обращению в суд с заявлением о признании должника банкротом, суд указал на то, что само по себе данное обстоятельство не исключает обязанность руководителя должника по обращению с заявлением о банкротстве и несение ответственности за неподачу такого заявления.Таким образом, несмотря на позицию, озвученную Верховным Судом РФ в своем определении, заключение должником - юридическим лицом договоров гражданско-правового характера, предполагающих ежемесячные начисления и платежи, не означает, что директор такого должника будет освобожден от ответственность за неподачу в суд заявления о признании должника банкротом в части размера платежей по указанным сделкам, поскольку критерий п. 14 Пленума Верховного Суда РФ № 53 о вынужденных кредиторах имеет более весомое значение, нежели сам по себе момент принятия должником на себя обязательств в момент заключения такой сделки.
Номер журнала Вестник науки №2 (71) том 3
Ссылка для цитирования:
Шурляков Г.С., Чорновол Е.П. ВКЛЮЧЕНИЕ ТРЕБОВАНИЙ ВЫНУЖДЕННЫХ КРЕДИТОРОВ В РАЗМЕРЕ СУБСИДИАРНОЙ ОТВЕТСТВЕННОСТИ КОНТРОЛИРУЮЩИХ ДОЛЖНИКА ЛИЦ ПРИ БАНКРОТСТВЕ ЮРИДИЧЕСКОГО ЛИЦА // Вестник науки №2 (71) том 3. С. 208 - 217. 2024 г. ISSN 2712-8849 // Электронный ресурс: https://www.вестник-науки.рф/article/12989 (дата обращения: 17.05.2024 г.)
Вестник науки СМИ ЭЛ № ФС 77 - 84401 © 2024. 16+