Матерновский И.А.
СТРАТЕГИЧЕСКИЕ РЕШЕНИЯ КОМАНДОВАНИЯ СССР И ГЕРМАНИИ НА ЮЖНОМ НАПРАВЛЕНИИ СОВЕТСКО-ГЕРМАНСКОГО ФРОНТА ЛЕТОМ 1942 ГОДА *
Аннотация:
в статье представлены планы и стратегические решения военного командования СССР и Гитлеровской Германии в отношении дальнейшего ведения боевых действий на театре войны летом 1942 года, данные решения повлияли на ход боевых действий, в частности, на южном фланге фронта.
Ключевые слова:
СССР, Германия, война, наступательная операция, стратегическая операция
20 апреля 1942 г. официально завершилась битва под Москвой. Эта масштабная военная операция, которая продолжалась 203 дня, имела важное значение как в противостоянии Советского Союза и фашистской Германии в ходе Великой Отечественной войны, так и во всей Второй Мировой в целом. Именно эта битва окончательно разрушила планы Гитлера и его генералов по проведению молниеносной войны против СССР.Стабилизировав фронт, советские войска смогли перейти в контрнаступление, отбросив противника от Москвы на 100-350 км. Советские войска продолжали наступать вплоть до середины весны, пытаясь максимально использовать полученное преимущество и не дать врагу возможности опомниться. Это была очевидная победа СССР. И она имела важное стратегическое значение – немцы были отброшены от Москвы, хотя их войска находились от нее всего в десяти километрах. Однако, помимо этого, в победе советских войск в битве под Москвой имелся важный моральный и политический эффект. Так, советская победа развеяла миф о том, что фашистская армия была непобедима.Если же говорить о стратегических итогах этого сражения, то помимо развенчания мифа о непобедимости немецкой армии, советские войска приобрели первый, пусть и тяжелый, опыт наступательных операций. Планы Третьего Рейха по быстрому разгрому СССР были сорваны. А гибель 33 армии и ряда других частей в окружениях ясно показала, что изгнать захватчиков из страны быстро не получится. Обе стороны поняли, что начинается война на истощение, где победу одержит тот, кто сможет наиболее эффективно мобилизовать свои ресурсы и, что не менее важно, грамотно ими распорядиться. Наступающая летняя кампания должна была определить судьбу многих стратегических направлений, а через них – и дальнейший ход войны. Фашистская Германия желала восстановить свое стратегическое доминирование. И для этого ей нужно было нанести Красной армии новое тяжелое поражение. Большие потери должны были нивелировать рост производства и опыт, полученный Красной армией в зимней кампании 1941-1942 гг. Соответственно, исходя из этого, советское командование должно было планировать, как подготовиться к отражению этого удара.К началу лета 1942 г. каждая из сторон разработала план, который должен был, при определенных условиях, привести к победе. После неудачи наступления, которое закончилось 20 апреля, Сталин, как верховный главнокомандующий, был вынужден согласиться с мнением Жукова о необходимости перехода к обороне для накопления сил. Однако, большую проблему составлял тот факт, что советские резервы, истощенные упорными боями, были ограничены. Создать сплошную непробиваемую оборону не представлялось возможным. Поэтому следовало четко понять – где будет нанесен удар противника. Это бы дало возможность подготовиться и стянуть силы. Было понятно, что у Германии недостаточно сил, чтобы развернуть новое масштабное наступление по всем фронтам, как это было летом 1941 г. После определенного анализа обстановки было сделано предположение, что враг нанесет удар по Москве, желая добиться того, чего не удалось зимней кампанией. Аргументом к этому выводу служил тот факт, что фашисты сосредоточили на Ржевском выступе достаточно сильную группировку в 70 дивизий. Удобное расположение и хорошая логистика этого выступа давали немцам преимущество, как в обороне, так и в наступлении.Но Гитлер и его генералы избрали другую цель для удара. Для них уже становилось очевидным, что война на Восточном фронте не была похожа на те блицкриги, что немецкая армия устраивала в Европе. Это была полноценная война на истощение. А в ней мог победить тот, кто более грамотно распоряжался своими ресурсами, и тот, кто смог бы разрушить логистику и базы снабжения противника. Эти два обстоятельства сложились в необходимость проведения масштабного наступления лишь на одном стратегическом направлении. При этом задачей этого наступления должно было стать разрушение советской системы производства и логистики. Поэтому следовало выбрать то направление, где имелся бы достаточный потенциал для осуществления подобного наступления.Всего вариантов для проведения нового наступления было несколько. Первый – это повторный удар по Москве, как по центру железных и шоссейных дорог, соединяющих весь Советский Союз. Однако неудача зимней кампании отрезвила немецкое командование и заставила считаться с готовностью Красной армии стоять насмерть за свою столицу. И новая атака привела бы лишь к неоправданным потерям, ведь стоило нанести удар, как советские войска начали бы незамедлительно наносить контратаки и стягивать резервы. Поэтому от повторного наступления на Москву отказались. Хотя немецкие генералы сохранили на этом направлении мощный кулак из 30 полнокровных дивизий, в том числе и танковых. Как для того, чтобы убедить советскую Ставку в том, что удар готовится именно в этом месте, так и с целью перехода здесь в наступление в случае, если обстановка начнет благоприятствовать.Вторым возможным направлением мог бы стать север – Ленинград и Заполярье. Осажденный Ленинград продолжал представлять собой мощный промышленный центр, чьи заводы продолжали производить оружие, как для защитников города, так и для остальной Красной армии. А через Заполярье в Советский Союз поступала помощь по ленд-лизу, которую везли по самому короткому и опасному пути – из Исландии через Северный Ледовитый океан в Мурманск. Но начинать атаки здесь - значит посылать войска через труднопроходимую местность – густые леса, болота и многочисленные реки с озерами. Бои под Волховом в декабре 1941 г. четко показали, что если пытаться прорваться здесь, то можно было истощить свои силы и нарваться на мощный контрудар советских войск. А Заполярье вообще было местом, куда было очень сложно перебросить достаточно сил для того, чтобы начать масштабное наступление. Сухопутных маршрутов тут не было, а в море шла жестокая борьба между немецким флотом, с одной стороны, и советскими с британскими эскадрами, с другой. Перебрасывать в таких условиях войска из оккупированной Норвегии или вообще из Европы – это было слишком авантюрно для Гитлера и его осторожных, рассудительных генералов. Поэтому и здесь проводить наступления было нерационально. Локальная же операция по штурму Ленинграда также не имела смысла – советские солдаты и жители города были готовы вновь стоять насмерть, как они уже сражались осенью 1941 г. Наступление в городе, защищаемом гарнизоном, столь решительным в своей готовности умереть, но не отступить, привело бы к слишком большим потерям. Ко всему прочему, не стоило списывать со счетов и поддержку гарнизону со стороны Балтийского флота, обладающего мощными орудиями.В итоге выбор сводился к началу наступления на юге. На май 1942 г. линия фронта проходила совсем рядом с Доном – советские войска удерживали Ростов-на-Дону, немцы – Донбасс и Харьков. Отсюда в случае прорыва открывался выход на оперативный простор – донские и волжские степи представляли собой идеальный полигон для маневров немецких танковых клиньев, поддержанных авиацией. Именно здесь, на юге, Кубань выращивала и поставляла стране большую часть пшеницы, являясь житницей СССР. А дальше начинался Кавказ, который на тот момент был главной областью добычи нефти. Два этих ресурса были основой снабжения советской армии провизией для солдат и горючим для техники. На выбор этого направления в качестве цели для нанесения главного удара летней кампании 1942 г. повлиял и фактор личности. Гитлер, помимо своих нацистских идей, очень интересовался нефтью. Фюрер долго изучал, как добывается и обрабатывается нефть, куда ее можно использовать. Он прекрасно знал об объемах производства ключевых нефтедобывающих районов Европы и СССР, таких как Венгрия и Кавказ. Поэтому, когда речь зашла о возможности лишить противника нефтяных запасов, позиция Гитлера стала непреклонной.Помимо стратегических и экономических аргументов, важное значение играла и политическая обстановка. Так, прорыв на Кавказе открывал возможность выйти на границы Турции и Ирана. Турция в 1939 г. ратифицировала договор с Великобританией и Францией о своем нейтралитете. А 18 июня 1941 г., всего за пять дней до вторжения фашистов в Советский Союз, Анкара и Берлин пописали договор о дружбе. В этом договоре было четко прописано, что турецкая сторона готова торговать с Германией так необходимым ей хромом, но не будет вмешиваться войну. Таким образом, Турция занимала позицию золотой середины, получая выгоду от того, что не вмешивается в войну и поддерживает дружественные отношения с обеими сторонами конфликта. Разумеется, Германию такая позиция не устраивала, и в немецких штабах был даже разработан план на случай вторжения в эту страну. Однако опыт Антанты в 1918-1920 гг., а также тот факт, что Анкара держала армию, численностью в один миллион солдат, в постоянной боевой готовности, отрезвлял немецкое командование и заставлял отказаться от подобного риска. Но, если бы немецкие войска преодолели Кавказский хребет и вышли на границу с Турцией, это могло бы помочь убедить Анкару вступить в войну на стороне Берлина. Советский Союз также считал угрозу нападения Турции более чем реальной и держал в постоянной готовности войска Закавказского военного округа.Что касается Ирана, то он изначально занимал прогерманскую позицию, рассчитывая на то, что Германия поможет избавиться от гнета со стороны Великобритании. Правительство персидского шаха столь ярко выражало свою готовность поддержать фашистскую Германию, что в 1941 г. Советский Союз и Великобритания ввели войска в эту страну, организовав совместную оккупацию. Это позволило лишить Гитлера плацдарма в регионе. Но фашистская Германия столь сильно нуждалась в Иране, что в 1942 г. даже планировала пройти через Турцию, чтобы помочь оккупированной стране и развернуть новый, южный фронт против СССР. С этой целью был направлен запрос в Анкару, который та, по понятным причинам, отклонила. Но прорыв южного советского фронта и выход к советско-иранской границе мог позволить решить этот вопрос без необходимости с кем-либо договариваться.Операция по прорыву на Кубань и Кавказ, с последующим выходом на турецкую и иранскую границу, получила наименование план «Блау». Основной план операции был озвучен в директиве №?41. В первую очередь в ней говорилось о необходимости вновь взять инициативу на Восточном фронте, как только к этому будет располагать обстановка. Цель операции заключалась в сломе сопротивления Советского Союза, обескровливании его армии и последующем овладении важнейших военно-экономических центров. Причем директива обозначала, что старые цели, обозначенные еще в плане «Барбаросса», оставались в силе. Наступление на Кавказе должно проходить, не вредя положению немецких войск на остальных участках – на севере, где планировалось все же взять Ленинград при помощи финнов, и в центре, где было необходимо удержать позиции, на которых немцы находились после завершения зимней кампании и отступления от Москвы.Согласно плану, наступление должно было начаться из района Орла. Сначала немецкие войска должны были занять Воронеж, а затем развернуться на юг. Воронеж было необходимо занять для создания узла обороны, который бы прикрывал фланг дальнейшего наступления. Здесь должны были остаться пехотные части. Остальным – танковым и мотопехотным дивизиям следовало идти на юг, вдоль Дона, соединяясь с подразделениями, которые осуществляли прорыв в районе Харькова в восточном направлении. В директиве было четко обозначено, что «здесь главная задача состоит не в том, чтобы заставить русских отодвинуть свой фронт, а в том, чтобы во взаимодействии с наносящими удар вниз по течению р. Дон моторизованными соединениями уничтожить силы русских».И лишь после того, как все эти цели удастся осуществить, должно было начаться третье в плане наступление, в ходе которого немецкие войска должны были дойти до Сталинграда, куда подошли бы идущие от Воронежа танковые дивизии. Причем захват Сталинграда тогда в плане даже не обозначался, как ключевая цель. Немецкие силы должны были дойти до него, по возможности переправившись через Дон, если удастся захватить неразрушенными мосты. «В любом случае необходимо попытаться достигнуть Сталинграда или, по крайней мере, подвергнуть его воздействию нашего тяжёлого оружия с тем, чтобы он потерял своё значение как центр военной промышленности и узел коммуникаций» - так обозначаются планы немецкого командования на этот город. Он даже не имел такого значения в изначальных планах немецкого Генштаба, как Воронеж. Позднее это изменится. Причиной этого во многом станет тот факт, что немцам так и не удастся создать из Воронежа крепость – постоянные бои в самом городе и его окрестностях не позволили создать прочную оборону. Поэтому значение Сталинграда стало возрастать уже в августе 1942 г. но все это было лишь дополнением к главной цели плана – захват нефтепромыслов Кавказа.Для того чтобы скрыть свои истинные намерения, немцы разработали специальный план по дезинформации советского военного командования и политического руководства под кодовым названием «Кремль». Он был разработан штабом группы армии «Центр»по указанию Верховного командования сухопутных сил вермахта (ОКХ) и Гитлера.В Приказе о наступлении на Москву, подписанном 29 мая командующим генерал-фельдмаршалом Клюге и начальником штаба генералом Велером, войскам группы армии «Центр» ставилась задача: «Разгромить вражеские войска, находящиеся в районе западнее и южнее столицы противника, прочно овладеть территорией вокруг Москвы, окружив город, и тем самым лишить противника возможности оперативного использования этого района». Для достижения этой цели в приказе ставились конкретные задачи 2-й, 3-й танковым, 4-й, 9-й полевым армиям и 59-му армейскому корпусу. С немецкой педантичностью начали изготавливаться карты, по которым должны были наступать войска, их рассылали в части. Одновременно с этим велась активная аэрофотосъемка Москвы. Их замысел во многом удался – советская разведка активно работала и начала передавать полученную дезинформацию в Ставку.Таким образом, можно обозначить, что для немецкого Генштаба сложилась наиболее благоприятная обстановка для того, чтобы нанести удар согласно плану «Блау». Советская Ставка в части планирования безнадежно проиграла противнику. И тому имелись очень веские причины. Равно как и неудачам советских наступательных операций первой половины 1942 г., которые объяснялись тем, что Красная армия еще только освоила искусство обороны, на что был потрачен весь 1941 г. Теперь ей предстояло освоить еще более сложное в реализации искусство наступления. Но для начала ей предстояло выдержать новый сильный удар опасного врага, пребывающего на пике своей мощи.
Номер журнала Вестник науки №12 (69) том 3
Ссылка для цитирования:
Матерновский И.А. СТРАТЕГИЧЕСКИЕ РЕШЕНИЯ КОМАНДОВАНИЯ СССР И ГЕРМАНИИ НА ЮЖНОМ НАПРАВЛЕНИИ СОВЕТСКО-ГЕРМАНСКОГО ФРОНТА ЛЕТОМ 1942 ГОДА // Вестник науки №12 (69) том 3. С. 786 - 794. 2023 г. ISSN 2712-8849 // Электронный ресурс: https://www.вестник-науки.рф/article/11719 (дата обращения: 19.05.2024 г.)
Вестник науки СМИ ЭЛ № ФС 77 - 84401 © 2023. 16+